«Уникальное» британское оружие оказалось бесполезно против боевиков ИГИЛ

Самонаводящиеся ракеты «воздух-земля» Brimstone, стоящие на вооружении британских ВВС, до сих пор не убили ни одного террориста в Сирии.

«Умные бомбы» Brimstone, поставленные на вооружение самолетов RAF в Сирии, за месяцы военной операции не убили ни одного террориста и воина ИГИЛ, - сообщается в отчете, запрошенном редакцией Huffington Post в исполнение закона «О свободе информации».

Ракеты Brimstone стоят на вооружении армий Соединенного королевства и  Саудовской Аравии, и, принимая решение о начале военной операции в Сирии, британское правительство позиционировало их как «ключевое отличие арсенала Великобритании от остальных партнеров по коалиции против ИГИЛ».

Премьер-министр Дэвид Кэмерон с гордостью заявлял, что «это одна из самых точных ракет, созданных мировой военной промышленностью», и что даже у американцев нет оружия такого уровня. Великобритания настаивала, что это самое гуманное оружие – в том смысле, что оно минимизирует риск жертв среди мирного населения и дотянется до боевиков там где они недоступны для другого оружия. Каждая ракета стоит 100 000 фунтов и наводится с помощью радара и лазерного луча с точным  поражением цели на расстоянии до семи миль.

Читайте также: Сирийское правительство осудило вступление Великобритании в военную операцию  против ИГИЛ 

Данные министерства обороны, однако, свидетельствуют, что впервые ракеты Brimstone были применены только 10 января в Ракке, а до того британские военные самолеты совершали вылеты без этого оружия. В период со 2 декабря по 29 января силы коалиции уничтожили или ранили всего семерых боевиков, причем в пяти случаях были  задействованы американские снаряды Hellfire и еще в двух – британские Paveway IV.

В оправдание неэффективному расходованию дорогостоящего вооружения министерство обороны  выступило с заявлением о том, что уничтожение личного состава военных подразделений ИГИЛ вообще не является самоцелью. Свою миссию в составе коалиции Великобритания видит в уничтожении военной инфраструктуры и логистических процессов в регионе военных действий, а также нефтяных баз как инструмента финансирования террористической организации.